Ссылка:
Федеральная программа по спасению моногородов продлена на пять лет – до 2018 года. Населенные пункты разбиты на три группы по степени рисков: красную, желтую и зеленую. В самой критической – «красной» зоне оказались сразу 68 моногородов. Самые «сложные» из них - Тольятти (Самарская область), Асбест
Города на слом..
Почти семь десятков крупных населенных пунктов России обезлюдят
Федеральная программа по спасению моногородов продлена на пять лет – до 2018 года. Населенные пункты разбиты на три группы по степени рисков: красную, желтую и зеленую. В самой критической – «красной» зоне оказались сразу 68 моногородов. Самые «сложные» из них - Тольятти (Самарская область), Асбест и Краснотурьинск (Свердловская область), Байкальск (Иркутская область), Камские Поляны (Республика Татарстан).
К моногородам, по данным профессора кафедры российской политики факультета политологии МГУ имени М. В. Ломоносова Ростислава Туровского, относится 332 поселка городского типа и 467 городов. В них проживают 24 миллиона 500 тысяч человек (почти 30% населения РФ). Наибольшее число этих населенных пунктов - в Приволжском и Уральском федеральных округах (в УФО в них проживает 33% всего населения округа).
Согласно информации Центра проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования, уровень реальной безработицы в отдельных моногородах доходит до 30%, в то время как средний уровень безработицы в стране не превышает 7,0–7,5%. «Экономическая деградация современной России имеет наиболее яркое выражение в развитии моногородов, являющихся своего рода индикатором проблем современной российской экономики», – сказано в научной работе «Проблемы моногородов», размещенной на сайте Центра .
Выводы авторов подтверждаются фактами. Все население моногорода Яровое (Алтайский край), где обанкротился комбинат «Алтайхимпром», оказалось без работы. В городе Фокино Брянской области — 8100 трудоспособных жителей и менее 3000 рабочих мест. В городе Красновишерске Пермского края безработица превышает 10%.
Жительница «критического» города Краснотурьинска Наталья рассказывает: «На митинге, состоявшемся 16 марта, работники Североуральского бокситового рудника стучали касками по мерзлой земле возле памятника павшим в годы Великой Отечественной войны бойцам. Все предприятия закрываются. Некогда процветавший Краснотурьинск - в «экономической яме». Все, кто может, бежит. Но могут немногие. Квартиры в этом месте, ставшем гиблым, не продашь.
Спасти моногорода Кремль решил в 2009 году. По его заказу был разработан план по «вытягиванию» 335 населенных пунктов (позднее их число сократили до 200). В декабре того же года межведомственная группа представила правительственной комиссии список «спасаемых», выделив в нем тех, кому помощь следует оказать незамедлительно.
Общий принцип оказания помощи: создать много предприятий там, где действовал один остановившийся завод. Часть будет производить питьевую воду, другая –принимать туристов и т. д. При этом моногорода планировалось «объединить» (инфраструктурой и рынками труда) с областными центрами.
В сентябре 2010 года Минрегионразвития сообщило о провале программы: из 200 объектов деньги получили лишь три. Однако чиновники сразу заявили о подготовке очередного проекта.
Специалист из Института региональной политики Светлана Серебрякова рассказала тогда корреспонденту газеты «Труд»: «Для меня этот проект с профессиональной и психологической точек зрения кончился, когда от регионов за две недели до Нового года потребовали подготовить комплексные программы моногородов,. Я взялась читать документы - они оказались просто компиляцией ранее подготовленных инвестпроектов, без сроков и финансовых расчетов». По ее мнению, именно непрофессиональный подход стал причиной провала программы: «Было халтурное отношение к стратегированию всего проекта, ставились нереальные сроки и смешные цели».
Заместитель директора Института экономики города Людмила Падилья Сароса сообщила тому же изданию: «Необходимость решения проблемы моногородов особенно остро встала когда обострилась ситуация в Пикалево. Чтобы погасить социальный взрыв, правительство предприняло экстренные меры так называемого ручного управления. Потом стали говорить о комплексной программе развития моногородов, но до этого дело не дошло».
Вице-президент Центра стратегических коммуникаций Дмитрий Абзалов надеется на то, что хотя бы часть населенных пунктов удастся спасти, иначе последствия будут катастрофическими: «Страна утратит серьезный производственный потенциал, а моногорода превратятся в центры социальной напряженности. На фоне сложной демографической ситуации – это выпадающие из производства рабочие руки».
«СП»: - По каким причинам многие из этих населенных пунктов оказались в критических ситуациях?
- Их возводили в советский период, когда проблем со спросом на производимую продукцию не было. Моногорода росли и росли. Тогда они были необходимы стране. На протяжении десятилетий служили основой ее экономики. Позднее власти, особенно муниципальные, не сумели адаптироваться к новым экономическим реалиям. Результат известен.
«СП»: - Считается, что моногорода нерентабельны и убыточны, висят тяжким бременем на федеральном и местных бюджетах.
- Они очень сильно отличаются. В некоторых довольно эффективно функционируют предприятия, их продукция пользуется спросом. Они принимают на себя социальные обязательства. В других – заводы что-то производят лишь для того, чтобы не «закрывать» рабочие места. Поэтому утверждать, что все из них убыточны, недопустимо.
«СП»: - Многие моногорода сегодня лишены возможности ссамостоятельно пополнять свои бюджеты. В чем причина?
- Основная часть прибыли уходит на уплату налогов на имущество и недвижимость. Возможно, следует говорить об изменении системы бюджетной политики, однако без создания новых производственных мощностей, перепрофилирования бизнес-структур, проблема не решится. Лишь немного снизится налоговое бремя.
Выходом из «тупиковой» ситуации может стать выбор и претворение комплексной программы развития моногорода. Прежде обеспечится благосостояние граждан, затем повысится бюджет.
Для воплощения планов по спасению этих населенных пунктов необходимо собрать большое профильное совещание и конкретно «разложить по полочкам» все этапы спасательной операции. Внушительные денежные суммы не требуются. Города после создания профессиональных инвестпроектов самостоятельно себя возродят и прокормят. Беда в том, что грамотных специалистов, способных составить такие проекты, в регионах практически нет.
Доктор экономических наук, профессор, заместитель директора Института мировой экономики и международных отношений РАН Евгений Гонтмахер говорит, что не особенно верит в эффективность программы: «Она «претворяется» уже несколько лет, а результаты практически отсутствуют. Возможно, выделят на что-либо какие-либо средства, но вряд ли они посодействуют в возрождении моногородов».
«СП»: - Что же дальше?
- Подавляющая часть населения покинет их. Останутся пенсионеры и нетрудоспособное население.
Моногорода повторят участь заброшенных деревень, постепенно исчезнут с карты России.
| VK
Федеральная программа по спасению моногородов продлена на пять лет – до 2018 года. Населенные пункты разбиты на три группы по степени рисков: красную, желтую и зеленую. В самой критической – «красной» зоне оказались сразу 68 моногородов. Самые «сложные» из них - Тольятти (Самарская область), Асбест
Города на слом..
Почти семь десятков крупных населенных пунктов России обезлюдят
Федеральная программа по спасению моногородов продлена на пять лет – до 2018 года. Населенные пункты разбиты на три группы по степени рисков: красную, желтую и зеленую. В самой критической – «красной» зоне оказались сразу 68 моногородов. Самые «сложные» из них - Тольятти (Самарская область), Асбест и Краснотурьинск (Свердловская область), Байкальск (Иркутская область), Камские Поляны (Республика Татарстан).
К моногородам, по данным профессора кафедры российской политики факультета политологии МГУ имени М. В. Ломоносова Ростислава Туровского, относится 332 поселка городского типа и 467 городов. В них проживают 24 миллиона 500 тысяч человек (почти 30% населения РФ). Наибольшее число этих населенных пунктов - в Приволжском и Уральском федеральных округах (в УФО в них проживает 33% всего населения округа).
Согласно информации Центра проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования, уровень реальной безработицы в отдельных моногородах доходит до 30%, в то время как средний уровень безработицы в стране не превышает 7,0–7,5%. «Экономическая деградация современной России имеет наиболее яркое выражение в развитии моногородов, являющихся своего рода индикатором проблем современной российской экономики», – сказано в научной работе «Проблемы моногородов», размещенной на сайте Центра .
Выводы авторов подтверждаются фактами. Все население моногорода Яровое (Алтайский край), где обанкротился комбинат «Алтайхимпром», оказалось без работы. В городе Фокино Брянской области — 8100 трудоспособных жителей и менее 3000 рабочих мест. В городе Красновишерске Пермского края безработица превышает 10%.
Жительница «критического» города Краснотурьинска Наталья рассказывает: «На митинге, состоявшемся 16 марта, работники Североуральского бокситового рудника стучали касками по мерзлой земле возле памятника павшим в годы Великой Отечественной войны бойцам. Все предприятия закрываются. Некогда процветавший Краснотурьинск - в «экономической яме». Все, кто может, бежит. Но могут немногие. Квартиры в этом месте, ставшем гиблым, не продашь.
Спасти моногорода Кремль решил в 2009 году. По его заказу был разработан план по «вытягиванию» 335 населенных пунктов (позднее их число сократили до 200). В декабре того же года межведомственная группа представила правительственной комиссии список «спасаемых», выделив в нем тех, кому помощь следует оказать незамедлительно.
Общий принцип оказания помощи: создать много предприятий там, где действовал один остановившийся завод. Часть будет производить питьевую воду, другая –принимать туристов и т. д. При этом моногорода планировалось «объединить» (инфраструктурой и рынками труда) с областными центрами.
В сентябре 2010 года Минрегионразвития сообщило о провале программы: из 200 объектов деньги получили лишь три. Однако чиновники сразу заявили о подготовке очередного проекта.
Специалист из Института региональной политики Светлана Серебрякова рассказала тогда корреспонденту газеты «Труд»: «Для меня этот проект с профессиональной и психологической точек зрения кончился, когда от регионов за две недели до Нового года потребовали подготовить комплексные программы моногородов,. Я взялась читать документы - они оказались просто компиляцией ранее подготовленных инвестпроектов, без сроков и финансовых расчетов». По ее мнению, именно непрофессиональный подход стал причиной провала программы: «Было халтурное отношение к стратегированию всего проекта, ставились нереальные сроки и смешные цели».
Заместитель директора Института экономики города Людмила Падилья Сароса сообщила тому же изданию: «Необходимость решения проблемы моногородов особенно остро встала когда обострилась ситуация в Пикалево. Чтобы погасить социальный взрыв, правительство предприняло экстренные меры так называемого ручного управления. Потом стали говорить о комплексной программе развития моногородов, но до этого дело не дошло».
Вице-президент Центра стратегических коммуникаций Дмитрий Абзалов надеется на то, что хотя бы часть населенных пунктов удастся спасти, иначе последствия будут катастрофическими: «Страна утратит серьезный производственный потенциал, а моногорода превратятся в центры социальной напряженности. На фоне сложной демографической ситуации – это выпадающие из производства рабочие руки».
«СП»: - По каким причинам многие из этих населенных пунктов оказались в критических ситуациях?
- Их возводили в советский период, когда проблем со спросом на производимую продукцию не было. Моногорода росли и росли. Тогда они были необходимы стране. На протяжении десятилетий служили основой ее экономики. Позднее власти, особенно муниципальные, не сумели адаптироваться к новым экономическим реалиям. Результат известен.
«СП»: - Считается, что моногорода нерентабельны и убыточны, висят тяжким бременем на федеральном и местных бюджетах.
- Они очень сильно отличаются. В некоторых довольно эффективно функционируют предприятия, их продукция пользуется спросом. Они принимают на себя социальные обязательства. В других – заводы что-то производят лишь для того, чтобы не «закрывать» рабочие места. Поэтому утверждать, что все из них убыточны, недопустимо.
«СП»: - Многие моногорода сегодня лишены возможности ссамостоятельно пополнять свои бюджеты. В чем причина?
- Основная часть прибыли уходит на уплату налогов на имущество и недвижимость. Возможно, следует говорить об изменении системы бюджетной политики, однако без создания новых производственных мощностей, перепрофилирования бизнес-структур, проблема не решится. Лишь немного снизится налоговое бремя.
Выходом из «тупиковой» ситуации может стать выбор и претворение комплексной программы развития моногорода. Прежде обеспечится благосостояние граждан, затем повысится бюджет.
Для воплощения планов по спасению этих населенных пунктов необходимо собрать большое профильное совещание и конкретно «разложить по полочкам» все этапы спасательной операции. Внушительные денежные суммы не требуются. Города после создания профессиональных инвестпроектов самостоятельно себя возродят и прокормят. Беда в том, что грамотных специалистов, способных составить такие проекты, в регионах практически нет.
Доктор экономических наук, профессор, заместитель директора Института мировой экономики и международных отношений РАН Евгений Гонтмахер говорит, что не особенно верит в эффективность программы: «Она «претворяется» уже несколько лет, а результаты практически отсутствуют. Возможно, выделят на что-либо какие-либо средства, но вряд ли они посодействуют в возрождении моногородов».
«СП»: - Что же дальше?
- Подавляющая часть населения покинет их. Останутся пенсионеры и нетрудоспособное население.
Моногорода повторят участь заброшенных деревень, постепенно исчезнут с карты России.
| VK
Пожаловаться
0 
Тренажёр ПравИло - оздоровительные растяжки. (Москва, производство, купить)