Не было ни секты, ни избиений, ни насилия или принуждения. А были народные гуляния, где принято играть в скоморошьи игры и тузить друг друга. Были реконструкции обрядов, где тоже могли применяться удары. Так и православные до сих пор на вербное воскресенье хлещут друг друга ветками, приговаривая: не я бью, верба бьет!
...
2012 году Шатохин уволился с должности, странным образом потеряв все бухгалтерские документы, а Недоря сбегал в Центр противодействия экстремизму и объявил, что в Заповеднике действует секта. И к нам тут же нагрянула первая проверка из ЦПЭ.

Сейчас я понимаю, что и Шатохин уволился лишь тогда, когда они подготовили этот удар.

Поэтому сначала юрист их «Троерусии» мне объяснила, что мне стоит быть внимательнее к требованиям своих партнеров, иначе меня сломают, и сломают так, что я буду раздавлен. А затем Шатохин и жена Недори пошли в ФСБ и донесли, что в 2004-5 годах они все объединились вместе со мной в организацию «Троерусия», которая была по своей сути сектой. А руководил всем этим я. И они меня страшно боятся, потому что я владею особыми приемами боевых искусств.

Вообще-то, таких на Руси звали иудами. В 37 году такие отжимали понравившиеся им квартиры, сбегав с доносом в НКВД и отправив соседа в лагеря…
...
И это делается под крылом Центра противодействия экстремизму и ивановской прокуратуры. Собственно говоря, и Ивановское управление ФСБ откровенно было использовано для сведения личных счетов и наказания непокорного, который решил выйти из-под управления и тем нарушил планы обогащения.

Я все надеялся, что уж в ФСБ-то разберутся. Потом я начал подозревать их в непрофессионализме. А сейчас я думаю, что права была начальник юрслужбы «Троеруссии», когда угрожала и не советовала мне рассчитывать на суды: обработка через СМИ будет проделана так грамотно, говорила она, что не только ФСБ, но даже судьи будут входить в зал суда с уже готовым приговором…