КАРТОЧНЫЙ ДОМИК ЕВРАЗИЙСТВА

КАРТОЧНЫЙ ДОМИК ЕВРАЗИЙСТВА

На видео: Москвабад, толпа центрально-азиатских мигрантов ломится в здание ФМС за разрешениями на работу.

Минувшие недели были отмечены новым витком дискуссии о перезревшем изменении формата отношений между Россией и странами Средней Азии. Власти нашей страны хоть и сопротивляются набирающей популярности идее введения визового режима с этими государствами, тем не менее уже активно начали рекламировать как некий «заградительный барьер» введение обязательного въезда в Россию для жителей этих стран по загранпаспортам (на самом деле это мало что даст) и допускать публичные уколы в адрес наших южных соседей. Посещение вице-премьером Рогозиным поезда Душанбе--Москва с ремарками про «серьезную угрозу санитарному здоровью нации» весьма символично в плане стремления власти попасть в струю общественного недовольства чрезмерной иммиграцией жителей Средней Азии в Россию.

Однако упорное нежелание ввести визовый режим соответствует главному геополитическому вектору Путина и его команды — евразийству. Они уже вбухали в «евразийскую интеграцию» столько усилий и построили на этом столько геополитических концепций, что взять и обрушить этот евразийский карточный домик для них страшновато. В последние недели, когда мне пришлось много дебатировать по поводу необходимости введения виз со Средней Азией (мои аргументы вкратце изложены здесь), раздавалось много испуганных возгласов: как же так, но ведь тогда накроется весь Евразийский союз и Россия понесет потери?

Реальность состоит в том, что Россия сегодня несет потери как раз от участия в Евразийском союзе. Этот союз превратился в улицу с односторонним движением, где страны Средней Азии зарабатывают на экспорте рабочей силы в нашу страну много больше, чем мы получаем от доступа на среднеазиатские рынки.

Давайте взглянем на факты. Вот официальная статистика российского экспорта, из которой следует, что весь российский экспорт в четыре среднеазиатские государства, с которыми сегодня действует безвизовый режим – Казахстан, Киргизию, Узбекистан, Таджикистан, – в сумме составляет менее $20 млрд в год. Это всего лишь 3,7% от общего объема экспорта из России ($525 млрд в 2012 году), всего 6,9% от объема экспорта в страны Евросоюза и существенно меньше, чем российский экспорт на Украину ($27 млрд) или в Белоруссию ($24 млрд). А если не считать Казахстан, то это всего $4,6 млрд, или 0,9% от общего объема российского экспорта и 1,7% от экспорта в страны Евросоюза.

Казалось бы, такие жалкие цифры не оставляют вопроса, какие регионы должны для нас являться приоритетными в качестве рынков сбыта и, следовательно, маяков для геополитической ориентации, а какие не должны. И объяснение простое: средние зарплаты в Центральной Азии низки (от 100–300 долларов в месяц в Таджикистане и Киргизии до 500 в Узбекистане), покупательная способность населения мизерна, поэтому емкость евразийских рынков небольшая. Куда интереснее работать с Европой или культурно более близкими нам Украиной и Белоруссией.

Но куда там! «Россия считает приоритетной задачу формирования Евразийского экономического союза», — пафосно говорится в Концепции внешней политики РФ, утвержденной Путиным в феврале. Согласно этому документу, «новый союз призван стать эффективным связующим звеном между Европой и Азиатско-Тихоокеанским регионом». Вон оно как. Оказывается, мы в Таджикистане видим «окно в АТР».

Повышенное внимание к Средней Азии как «связующему звену» приносит России реальные убытки. Да, экспортно-импортное сальдо со среднеазиатскими странами у нас положительное (хотя объем торговли, как уже отмечалось, небольшой). Но эти государства получают от нас намного больше, экспортируя рабочую силу: недавний отчет Всемирного банка показал, что объем денежных переводов на родину гражданами Таджикистана составляет 47% ВВП страны, Киргизии – 29% ВВП.

А теперь давайте сравним объемы денежных переводов из России в страны Средней Азии с объемом российского экспорта в эти страны. По данным Центробанка, ежегодные денежные переводы из России в Узбекистан составляют $4,3 млрд. Российский экспорт в эту страну, согласно уже приведенным выше данным таможенной статистики, $2,3 млрд в год. Ежегодные переводы из России в Таджикистан — $3 млрд. Российский экспорт в Таджикистан – менее $700 млн. Ежегодные переводы в Киргизию — $1,6 млрд. Российский экспорт в эту страну – примерно столько же; если вычесть импорт киргизских товаров, мы тоже в минусе.

По-моему, из этих цифр довольно очевидно, что среднеазиатские государства зарабатывают на безвизовом режиме с Россией намного больше, чем российская экономика – на внешнеторговых связях с этими государствами.

На самом деле ситуация даже хуже. Посредством подобного геополитического субсидирования мы поддерживаем у власти в этих странах автократические, коррумпированные, паразитарные режимы, которые ничегошеньки не делают для социально-экономического развития своих государств и улучшения благосостояния населения. Более того, характер развития экономических связей этих государств с Россией прямо демонстрирует: их правительства просто-таки выпихивают свое население на заработки в нашу страну, ясно давая понять – мы тут ничего делать для улучшения уровня жизни не будем, а если вы хотите заработать, уезжайте. Уезжайте на заработки в Россию и еще денег присылайте сюда.

Паразитические режимы в Средней Азии, которые мы поддерживаем на плаву нынешней политикой умиротворения и субсидирования, становятся для нас просто опасными. Мало того что для нас сегодня не видно иной модели, кроме как в виде платы за мифическую «лояльность» этих стран принимать у себя миллионы мигрантов, выводящих из России миллиарды долларов и создающих здесь море проблем. Так ведь продолжение существования в этих странах паразитарных режимов, наплевательски относящихся к нуждам собственного населения, чревато в будущем бунтами, революциями, возможным приходом к власти радикальных исламистов и так далее. Поскольку некоторые среднеазиатские диктаторы очевидно доживают свой век и не имеют наследников, это вовсе не такая фантастическая перспектива. И все это при сохраняющихся открытых (и даже не оборудованных) границах. Поверьте, наступит момент, когда их придется оборудовать в пожарном порядке.

Напоследок пару слов про «связующий коридор в АТР». Совершенно очевидно, что в силу целого ряда причин – географических, исторических, социально-экономических – Средняя Азия не может всерьез рассматриваться в таком качестве. Китай и другие страны АТР развивают прямые экономические связи с Европой и Америкой по морю и воздуху. У России есть прямой выход к Тихому океану и почти 8 тыс. км границы с Китаем и Монголией. Мы можем строить связи с АТР напрямую. Зачем нам посредники?

Если откровенно описывать сегодняшнюю ситуацию в Центральной Азии, то главное, что там происходит, – серьезное геополитическое соперничество за влияние в регионе между Россией и Китаем. И Россия, давайте называть вещи своими именами, это соперничество пока проигрывает. Новые нефтегазопроводы, которые в последнее время строились в регионе, идут не в Россию, а в Китай. Все это сопровождается активным проникновением китайских компаний в сырьевой сектор. Китайские власти активно «подсаживают» среднеазиатские правительства на крупномасштабные кредиты – вы можете сами, что называется, «погуглить», чтобы найти всю эту информацию. Это и неудивительно: динамично развивающаяся китайская экономика с ВВП в 8 трлн долларов – центр притяжения совершенно иного порядка, чем стагнирующая российская, размер которой составляет меньше 3% от мировой.

Вот так и получается: ресурсы и экономическое влияние – китайцам, бедное население – на заработки в Россию, от России – геополитические подачки и открытые границы. Среднеазиатские правительства отлично устроились. Пора положить такой политике конец, не согласны?

ЗАКРОЙТЕ ДВЕРИ

Новый вал прогнозов о средне- и долгосрочном будущем России актуализировал тему потенциальной нехватки рабочих рук в связи с плохой демографией. И, как всегда, последовала серия комментариев о том, что без привлечения мигрантов для решения этой проблемы якобы не обойтись. Это довольно вредное и ни на чем не основанное утверждение вот уже 20 лет служит оправданием для совершенно неразумной и весьма опасной миграционной политики «открытых дверей».

В России существует немыслимая для развитых стран ситуация: границы страны полностью открыты для ежегодного притока сотен тысяч низкоквалифицированных мигрантов из стран с низким уровнем жизни. Те, кто получал въездные визы в страны Шенгенской зоны, США, Великобританию, Канаду, Японию, Австралию и так далее, по своему опыту знают, насколько жестки правила въезда в эти страны, особенно для тех, кто пытается получить там работу. В Россию бесконтрольно въехать может практически любой — достаточно иметь паспорт любой среднеазиатской или южнокавказской страны.

В результате этого, по официальным данным, в Россию ежегодно переезжает около 270 тысяч мигрантов из Средней Азии и Южного Кавказа. И это только официальные данные, которые, как следует полагать, сильно занижены: многие выходцы из соответствующих стран вовсе не спешат официально регистрироваться как приезжие, а те, кто приезжает сюда на работу, массово перевозят в Россию членов своих семей и т. п.

Понятно, что, если пограничный режим «открытых дверей» будет сохраняться и дальше, этот поток лишь продолжится. Средние зарплаты в Таджикистане и Киргизии составляют $100—200 против более чем $800 в месяц в России. В Узбекистане, Азербайджане и Казахстане хоть и повыше — $500—600, но там значительная часть населения за пределами столиц и нефтедобывающих регионов получает куда меньше. Понятно, что при такой разнице уровня жизни и открытых границах люди просто продолжат массово ехать в Россию, и все. Что за этим следует?

Вопреки расхожему мнению, приезжие из стран Центральной Азии и Южного Кавказа вовсе не помогают решить проблему дефицита рабочей силы в России. По данным Росстата, в течение последних десяти лет, когда число рабочих мест в целом по стране выросло более чем на 4 млн (с 66 до 70 млн), прирост происходил в основном в секторах, где задействована высококвалифицированная рабочая сила. Потребность в неквалифицированных рабочих оставалась на одном и том же уровне в 7,5 млн. человек — что в 2002, что в 2010 году.

Не нужно быть специалистом, чтобы понимать: страны Средней Азии и Южного Кавказа не могут быть поставщиками работников с высокой квалификацией: сегодняшний уровень образования в этих странах, социально-экономического положения их населения полностью исключает такую возможность. Из этих стран в Россию приезжают в основном низкоквалифицированные работники.

А между тем, судя по приведенным выше данным, дополнительного спроса на эти профессии в России не возникает. Прежде всего за счет банального повышения производительности труда и автоматизации сферы низкоквалифицированного труда (скажем, замены ручных уборочных и погрузочных работ использованием техники, замены продавцов и кассиров автоматами и т. п.) и за счет массового ухода этого сектора в тень, в том числе по причине использования «серого» труда мигрантов.

Объективные данные показывают, что в последние 12 лет спрос на низкоквалифицированный труд в стране как минимум не рос, а наши южные страны-соседи в состоянии поставлять нам в основном только такую рабочую силу. Это ставит серьезный вопрос: а в чем же смысл продолжения миграционной политики «открытых дверей» с этими государствами?

Среди негативных последствий такой политики создание ситуации переизбытка рабочей силы на рынке низкоквалифицированного труда и массового демпинга мигрантов в этом сегменте. Это приводит к целой группе негативных последствий. Прежде всего зарплаты на рынке неквалифицированного труда по-прежнему низки — как были на 50% ниже среднедушевых доходов населения в целом по стране, так и остаются сегодня. Как часто можно услышать: разве пойдет русский работать дворником? Конечно, когда зарплата в этой сфере всего на 3—4 тысячи рублей выше прожиточного минимума — не пойдет.

Ценовой демпинг мигрантов на рынке простейших профессий не только способствовал торможению роста доходов в этой сфере, препятствующему экономическому росту и росту благосостояния граждан, но и мешал дальнейшей модернизации и повышению производительности труда. Модернизация происходит тогда, когда зарплаты высоки и за счет внедрения современных технологий можно снизить издержки. Если эти издержки и так низки вследствие эксплуатации сверхдешевого труда, то стимулов внедрять прогрессивные технологии нет — можно продолжать эксплуатировать тысячи таджиков.

Среди других негативных последствий консервация неприемлемо низких социальных стандартов в мигрантской среде, доходы большинства представителей которой существенно ниже реального прожиточного минимума, и высокая криминализация этой среды. Низкие социальные стандарты и криминал неизбежно выплескиваются на остальное российское общество: мы наблюдаем это и в виде плохого здоровья мигрантов, и в виде неподготовленных и плохо знающих русский детей мигрантов в наших школах и вузах, и в виде высокой доли мигрантов в показателях преступности. Усугубляется и проблема коррупции: мигранты являются удобной средой для коррупционеров во власти и близких к чиновникам структурах в сферах ЖКХ, строительства и так далее, отбирающими до двух третей дохода у приезжих, не умеющих и не настроенных бороться за свои трудовые права.

Альтернатива этой ситуации — визовый режим с нашими южными соседями и выдача рабочих виз только по группам профессий, где имеется реальный дефицит рабочей силы (прежде всего в области высококвалифицированного труда), замена коррупционного института «разрешений на работу» понятной и прозрачной процедурой выдачи рабочих виз. Если легального большого спроса на импортную низковалифицицированную рабочую силу не будет, то не понадобится и рабочие визы выдавать в больших количествах. За этим соответствующий рост зарплат в низкоквалифицированном сегменте рынка труда, повышение благосостояния граждан, повышение производительности, технологический прогресс, снижение преступности и коррупции.

Почему ситуация не сдвигается в эту сторону? Здесь сталкиваются две группы интересов: геополитические устремления руководства страны и коммерческие интересы близкого к власти бизнеса. Власть вместо линии на европейскую интеграцию России очевидно делает ставку на «евразийство» (для Путина евразийский проект является личным приоритетом, что прямо следует из его статей, речей и практических действий), неизбежно имеющее следствием сохранение политики «открытых границ» со среднеазиатскими государствами. А коррумпированные чиновники и близкий к власти бизнес заинтересованы в увеличении личных прибылей и откатов за счет эксплуатации труда мигрантов по демпинговым ценам.

Эти интересы и дальше будут препятствовать кардинальному пересмотру миграционной политики. Но на кону серьезные стратегические вопросы развития государства: модернизация, повышение производительности труда, повышение социальных стандартов жизни общества, борьба с преступностью и коррупцией. Очевидно, что насущная потребность в достижении реального прогресса в этих направлениях будет возвращать нас к теме полной смены вектора миграционной политики снова и снова. Кстати, и визы с Евросоюзом будет легче отменить.