Мифы о славянской вере.

Славянская вера: миф о приземлённости
Слово «пантеизм», считающееся самой меткой и полной характеристикой славянской веры, — непременный спутник любого рассуждения официальной науки о древней вере нашего народа.

У слова этого довольно большой объём значений и смыслов, но его многозначность почему-то резко сокращается, когда речь заходит о родной вере славян.

Можно сколько угодно говорить о сложности европейской пантеистической философии или о глубокомыслии пантеистических мифов древней Греции, но применительно к «языческому» пантеизму оно может означать только одно: слепое поклонение природным стихиям.

Почему славяне считали себя «Дажьбожьими внуками» и венчались «круг ракитова куста»?

Когда встречаешься с чем-то таким же непонятным, возникает ощущение, что это всё или слишком гениально, чтобы быть понятно обычному современному человеку, или слишком глупо.

Церковь и официальная наука, разумеется, остановились на последнем варианте, полагая, что пантеизм древних народов был напрочь лишён всякого смысла и основывался на одном только поклонении бездушным силам природы.

Вообще, взаимоотношения с пантеистической философией у церкви не складывались с самого начала: олицетворение «естественного» пантеизма — это ненавистное христианству «язычество», а философы-пантеисты в большинстве своём очень далеки от христианского видения мира.

Церковь считает, что пантеизм — это всего лишь неудачная попытка смешать чистое, светлое Божество с нашим «грубым», «грязным» вещественным миром: растворяя Бога во Вселенной, пантеисты якобы делают совершенно бессмысленной для человека саму веру в Бога, и, плюс ко всему, уравнивают между собой добро и зло, делая слово «грех» (особенно так называемый первородный) пустым звуком.

Впрочем, всю прелесть объективной критики привелось испытать только европейской пантеистической философии, а несостоятельность «языческого» пантеизма показалась многим настолько очевидной, что мнение о примитивности многих древних вер было принято официальной наукой совершенно бездоказательно.

Слово «пантеизм», при всём своем безобидном значении (если верить известному философу Э. Радлову, пантеизм — это «учение, отожествляющее в известном отношении Бога с миром»), стало для этнических религий чем-то вроде намёка на их примитивность.

Априорное убеждение в бесконечной приземлённости славянской веры владычествует на русском учёном олимпе так давно, что возникает чувство, будто не убеждение это строилось на представлении о славянских Богах, а как раз наоборот.

Макс Мюллер писал: «Не много заблуждений так сильно распространилось и так глубоко укоренилось в нас, как заблуждение, вследствие которого мы смешиваем религию древних народов с их мифологией» .

Если приглядеться, то можно увидеть, что именно на этом заблуждении и основывается по большей части общепринятое представление о вере славян.

Велес, к примеру, в большинстве официальных научных изданий считается богом скота: иногда (довольно-таки редко) пишут, что Он имел какое-то отношение к мудрости, искусству и религии, но основной функцией Велеса, как правило, называют покровительство над скотоводством.

О Его связи с искусством, наверное, не писали бы вообще, но автор «Слова о полку Игореве», к счастью, имел неосторожность назвать Бояна Велесовым внуком, а Боян, как известно, был поэтом, а не пастухом.

Официальная наука нашла этому свидетельству следующее объяснение: «Бог торговли оказывался и богом вообще культуры, отчего Велес представлялся в XII в. книжникам родоначальником всей древней культуры и искусства, в частности и песнетворчества» .

Как так может быть, что Велес стал покровителем песнетворчества только в конце XII века?

Представление о Нём, как о Боге мудрости и творчества, несомненно, появилось гораздо раньше и было изначальным, о чём свидетельствует, например, Влескнига: не нужно углубляться дальше обложки любого её издания, само название говорит о многом.

«Книга Велеса» повествует вовсе не о разведении скота, она рассказывает об истории Руси и славянской вере.

Зачем же посвящать научно-религиозное произведение Богу скотоводства?

Древний образ Велеса за долгую историю своего существования распался на две половины: собственно Велеса, покровителя наук и искусств, и Волоса — «скотия бога» [1].

Велес относится к славянской религиозной философии, а Волос, по-видимому, — результат его преломления сквозь призму народного сознания.

Трудно сказать, права или неправа была официальная наука, объединив двух этих Богов в одного, но называть Велеса в первую очередь покровителем скотоводства — уже лишнее (впрочем, это не самое страшное, к чему можно прийти, взяв за образец родной веры славян их мифологию).

В подобную неприятную ситуацию вместе с Велесом попали практически все славянские Боги.

Перун, Бог сражения и борения (не только физического, но и духовного), которого наши предки метафорически называли Громовержцем, стараниями современных учёных превратился в метателя молний, Бога-поджигателя.

Сварог, Бог-Творец, считавшийся славянами небесным Отцом всего сущего — в небесного кузнеца, Белобог стал олицетворением добра, Чернобог — зла и т.д.

Увы, такими темпами официальная наука вряд ли когда-нибудь поймёт, что из себя представляет славянская вера.

К сожалению, вполне закономерен вопрос, изредка попадающийся в разного рода исследованиях о «язычестве»: была ли вообще у наших предков своя религия, не ограничивалась ли их культура одной только примитивной, приземлённой мифологией?

Допустим, что никакой религии у славян не было; куда девать, в таком случае, например, Коляду, Лада, Ладу, Числобога?

Боги эти даже в народном представлении не олицетворяли природных стихий и не имели непосредственного отношения к Яви, вещественному миру.

Коляда — Божество годового круга, «Кола Времян», Лад — Бог порядка, согласия, внутреннего покоя, Лада — олицетворение любви во всех её многочисленных проявлениях, а Числобог, как сказано во Влескниге, «считает дни наши и речет Богу числа все — да быть дню небесному или же быть ночи, и уснуть» .

Божественные образы не возникают стихийно, отдельно от остальных, поэтому там, где есть одно абстрактное Божество, обязательно отыщутся другие — и, главное, найдётся религиозная философия, на отсутствие которой у славян так много жаловалась официальная наука.

Философия религии — это остов, на который крепятся составные части веры, порядок, согласно которому она «работает».

Неудивительно, что учёные, которые не увидели или не захотели видеть этого порядка в родной вере славян, мнили её приземлённой, направленной исключительно на удовлетворение житейских, земных потребностей человека.

Считается, что у наших предков не было даже единого божественного пантеона: Боги якобы рождались, умирали, меняли свой характер сообразно образу человеческой жизни или политическому положению Русского государства.

Совсем по-другому на славянских Богов смотрит Влескнига, которая говорит:

«А будь блудень какой, который будет пересчитывать Богов тех, отделяя их от Сварога, извержен будет из рода, потому как нет у нас Богов кроме Вышня. И Сварог, и иные суть множество, потому как Бог есть Един и Множествен. Да не разделяет никто того множества и не речет, что имеем Богов многих» .

Иными словами, каждая грань Бога — Бог. Боги славян — проявления единого Первоначала, единой Первопричины, которую Влескнига называет Вышнем (Всевышним), однако это вовсе не говорит о том, что славянская вера относится к монотеистическим религиям.

Образ Вышня по своей сути очень далёк от монотеистического Бога-Творца, некогда создавшего мир и извне управляющего им: Вышень, скорее, сам есть мир — единый мировой организм, олицетворение Вселенной. В Голубиной Книге говорится:

Солнце красное от лица Божьего,

Самого Христа, Царя Небесного;

Млад-светел месяц от грудей его,

Звезды частые от риз Божиих,

Ночи темные от дум Господних,

Зори ясные от очей Господних,

Ветры буйные от Свята Духа,

Дробен дождик от слез Христа,

Самого Христа, Царя Небесного .

Несмотря на то, что Голубиная Книга за всю свою жизнь претерпела множество редакций и искажений, непредвзятому человеку несложно будет заметить в вышеприведённом отрывке главную мысль, которая, думается, мало изменилась с арийских времён: Бог везде и во всём, Природа и Бог — единое, неразрывное целое.

Славянская вера учит, что Вселенная есть Бог, но нельзя утверждать, что для наших предков Богом была исключительно Вселенная — представление о Боге в славянской вере гораздо шире.

Как писал известный русский философ Н.О. Лосский, «Если мир есть систематическое единство, пронизанное отношениями, то выше мира, как основа его, стоит Сверхсистемное начало, “Божественное Ничто”» .

Вышень — это что-то вроде принципа, согласно которому «работает» мир; Вышень не может входить в мировую систему, и, в то же время, Он сам есть эта система.

Думается, что слово «приземлённость» в разговорах о славянской вере гораздо логичнее было бы заменить словом «реалистичность».

Человек, исповедующий родную веру славян, находится в постоянном общении с Богами, он не столько верит в Них, сколько чует, ощущает: не чувствовать рядом с собой Божественное — всё равно, что не чувствовать живой Мир вокруг себя или не замечать собственную душу.

Интересно, что даже во времена насаждения на Руси христианства никто из «просветителей» не позволил себе отрицать само существование славянских Богов: их считали бесами, чертями, нечистой силой, детьми Сатаны, — но, так или иначе, нисколько не сомневались в их существовании.

Не будем спорить, что славянская вера — пантеистическая по своей сути, но это совсем не тот пантеизм, который представляет себе официальная наука, рассуждая о родной вере славян.

Можно видеть Бога в Природе — ощущать в ней Его присутствие, а можно видеть в природе бога — обожествлять природные стихии.

Славянская вера, безусловно, относится к первому случаю.





| VK